Константин Фролов
Я часто вспоминаю эту пору,
Как зарожденье будущей мечты:
Мы поднимались на Казачью гору,
Полюбоваться миром с высоты.
И стоя над обрывом с верным другом,
О, как же нам хотелось, Боже мой,
Раскинув руки, воспарить над лугом
И надо всей обителью земной!
Шли чередой события и даты,
Менялся мир с житейской высоты,
Но та мечта, рожденная когда-то,
Приобретала зримые черты.
Из памяти хрустального осколка,
Как солнечных лучей янтарный сноп,
Она явилась полусферой шелка
И паутиной невесомых строп.
Как просто за житейскими делами
Свою мечту нечаянно распять!
Она свершится, если есть желанье, -
И в двадцать два и даже в сорок пять!
И оторвавшись от земли немного,
Я другу через тридцать лет кричу:
Эй, там, внизу! Смотри сюда, Серега!
Все получилось! Видишь, я лечу!
Июнь 2001
|
