Игорь Кузьмин
Скучаю я по Льву Ваулину,
по ненормальному татарину,
прокуренному Льву, загульному,
интеллигенту - пролетарию,
по Льву, который жил на Севере,
где опер был уполномоченным,
который на свои последние
мог коньячком меня попотчевать,
Который отбывал в колонии
во время оное, при Сталине,
и не вором и не в законе, и
поэтому глаза - усталые,
Мне всё равно, в пальтишке ль кожаном
при деловитом чемоданчике
Ваулин, или неухоженным
лежит с похмелья на диванчике:
Известно мне, что книга Лёвина
по своему по свету резкому,
когда была б опубликована,
стояла б вровень Достоевскому.
Скучаю я по Льву Ваулину,
по озорному, сумасшедшему,
назло суждению огульному
опять любовь свою нашедшему.
И сколько бы ни накрутила ось,
хоть и наступит время райское,
Лев скажет: "Вот и лето кончилось..."
хоть и погода будет майская.
А я всё воробьём чирикаю
как по Москве, листвой покрытою,
проходят Лёва с Вероникою,
гуляют Мастер с Маргаритою.
май 1998 |
