Помню, был я летчиком, даже истребителем,
Подарил мне дедушка старый граммофон,
Он ревел, как двигатель моего любимчика
Само-самолетика весом в сорок тонн.
И от этой музыки плакал впечатлительный,
Нами осчастливленный летный гарнизон.
Я же гордо восседал на своем любимчике
Само-самолетике весом в сорок тонн.
Но сломался старенький, поломался бедненький,
Мой дружок сердешненький, дедов грамофон.
И гулял на радостях гарнизон полмесяца,
И усох на базе спирт сорок с лишним тонн.
Я по взлетной полосе весь бегу задумчивый,
Весь экипированный, форсажи вдогон.
И врубает радостно мой дружочек славненький,
Как пинок под задницу сорок с лишним тонн.
Пролетело времечко, полысело темечко,
И ушел в историю дедов граммофон,
Но остался двигатель моего любимчика
Само-самолетика весом в сорок тонн.
И когда поднимется настроенье бодрое,
Запущу я двигатель, как магнитофон,
И под эту музыку: "Эх, держитесь, бабоньки!
Покажу вам силушку в сорок с лишним тонн".
И под эту музыку: "Эх, держись, красавицы!
Разверну всю силушку в сорок с лишним тонн!"
1993 |
