Александр Колупаев
Мы в переводе сделали ошибку:
"Аврора" - зарево, а не заря.
И въелось в души пагубной привычкой
орать "ура" в ненастье ноября.
Историки копаются в наследстве,
ныряют из огня да в полымя:
то щурятся от солнечного детства,
то ёжатся при слове "Колыма".
Как та мартышка дедушки Крылова -
то так и эдак, - то наоборот
бумаги Ленина тасуют снова
вдруг тайно молоком и между строк?
На белых-красных было разделились,
но это - балаган, - не рецидив.
"День примиренья" хитро учудили -
на том и этом свете угодив.
Тут заграница, кстати, пригрозила
насчёт кредитов: хватит, мол, бузить;
реформы чтобы спешно проводили -
не то с кредитом могут погодить.
В конвертер бронепоезд мы спихнули, -
конверсия на диво удалась.
Про хлеб насущный на углах толкуем,
гуманитарной помощью давясь.
Нам шлют подарки даже папуасы -
видать, Миклухо видел наперёд.
И стыдно перед финнами ужасно,
забывшими тридцать девятый год.
От водки прогибаются прилавки -
любого сорта, из любой страны.
И, что обидно, - ни ругни, ни давки
и под прилавком не сидят менты.
Из Бангладеша шейки от индейки,
из Сомали - рагу из обезьян.
Но что возьмёшь на наши-то копейки? -
из дома хлеб да напрокат стакан.
И, что смешно, - бывает, вложил деньги,
а банк вдруг отчего-то прогорел.
И с ним сгорели наши дивиденды
и кто-то руки хорошо нагрел.
Эх, - кабы знал, то разве бы доверил?!
Но рекламой свихнуты мозги.
Лучше б я в сортире пол оклеил -
размышлял бы, глядя на нули.
Как жертвы пирамид, - мы понимаем, -
что разобраться с ними не дадут:
под мантией суд мафию скрывает
и Сфинксы у подножий стерегут.
А у кого двойное многожёнство, -
Гражданство, то есть, - я хотел сказать, -
так надо быть совсем умалишённым
чтоб думать, что с них можно что-то взять!
И Фемида - нет подлей богини,
нацепила тряпку на глаза,
будто в прятки ни хрена не видит
кроме золота на сломанных весах.
Был кляп во рту - его сменила жвачка.
Не "мысь по древу" - слюни изо рта!
И кровное твоё швырнёт подачкой
чиновничья фартовая орда.
Вот умных мужиков собрали в кучу
от этого крамольного житья -
пускай они как надо жить научат,
раз голосили, что "так жить - нельзя!"
И вот в палатах наши депутаты,
мы на полатях семечки грызём.
Как первенцу мы Думе нашей рады,
глядим с надеждою на Белый Дом.
А там идёт нелёгкая работа,
ведь думать о народе тяжело.
И кто заснёт, - так враз тому икотой
напомнится обязанность его.
На одну парламентскую душу
давит в тыщи бар электорат.
Не вздохнуть - и до зарезу нужен
каждому свой личный депутат.
За стаканом мы и упустили,
споря о развитии страны, -
что вокруг заводы раскупили,
расхватали, растащили, отсудили
не спрося и не назвав цены;
что родился из партийных недров
от семян удалых паханов
новый класс, как всенародный недруг -
криминально и без докторов.
Пока в стране верхушка богатеет,
банкует и ведёт свои дела -
будет вечно матушка Рассея
щеголять в чём мама родила.
декабрь 1997 |
