Ефим Ташлицкий
Рояль стоял на сцене молчалив,
Казалось, спит, обуреваем снами,
И вспоминал лирический мотив,
Той песни, что мурлыкал вместе с нами.
Он так устал от надоевших тем,
Симфоний, опер, где гудят литавры,
И был доволен, как ребенок тем,
Что в отпуске Джульетты, Яго, мавры.
Он понимал, что мы поем не поп,
Слова - не нудных шлягеров отрыжки,
И ощущал тепло девичьих поп
На белой, рано поседевшей, крышке.
Его пленила песен простота,
И глубина, которой жизнь не знала,
И перед ним исчезла пустота
Огромного и сумрачного зала.
А ровно в полночь захрапел вахтер,
Рояль вздохнул и понял - это кара!
Ему всю ночь мерещился костер
И звонкая цыганская гитара.
Январь 1998 |
