Лилия Хайлис
А в свете без изменений,
Как в старой знакомой книге:
Всё сплетни, балы, измены,
Карьера, кутёж, интриги.
Ах, белое так к лицу ей.
В кисейном дымке наряда
Она поёт, и танцует,
И выглядит, как наяда.
Гордыня диктует страсти,
Шестёркой валя валета.
Застыли и честь, и счастье
На кончике пистолета.
И вот тишина деревни,
Туман в зеркалах гадальных,
Прохладная ласка гребня
И холод унылой спальни.
Замучит внизу шарманку
Всё тот же старик извечный
В тягучий, как крик шаманки,
Тревожный декабрьский вечер.
Соседи играют свадьбу,
Вонзая веселье в рану...
Мне лучше тех строк не знать бы,
Но властен творец романа.
Он знает, как каждый автор:
Основа всего - страданье.
На этом прискорбном факте
Построено мирозданье.
Так, где твой жених вчерашний?
В Париже, Нью-Йорке, Праге?
И снова влечёт Наташу
Красивый подлец, Курагин.
1999 |
