Всеволод Колюбакин
Отцепи меня от тени, если встану на колени,
ты не верь моим узорчатым, расплывчатым, чуть бешенным глазам.
Три притворщицы заснули, никого не обманули,
В трубке ветер, по подушке растекается бальзам.
Можно выскочить из дома, до чего там все знакомо,
так что даже неохота засыпать.
Строчек трижды по двенадцать, можно только рассмеяться,
можно только, потому, что очень хочется рыдать.
Мы с тобою одногодки, наши драные подметки,
те, в которые не годны нам январь, февраль и март,
угрожают не вернуться. Может стоило б проснуться
и понять, что я хреновый бодигард?
Регулярные замеры, что я делал для примера
составления оборванных логических цепей,
разбежались по страницам, я спускаюсь к звездным птицам,
я целую их в предплечия, я им шепчу: "Скорей!"
Математика бессильна объяснить, какие силы
изменяют всю динамику метущихся окон.
геометрия поблекла, лишь малиновые стекла
сохраняют форму, слышишь тихий звон?
И смеется черный ворон, он, наверно, застрахован
от падения в шершавую ладонь.
Ту, что я стеклом разрезал, хорошо, что не железом.
Я сгорел бы - мною брезгает огонь.
Я отдам тебе горбушку, я сожгу свою квартиру,
То не знак, то просто символ, не оглядывайся больше,
мы с тобою одногодки...
Июнь 1997 |
