Константин Мыльцев
Провожая сентябрь, соберемся
в круг, вновь.
И друг другу, дай Бог, улыбнемся:
"Привет, любовь!"
Посидим рядом,
Обоймем взглядом
каждого,
и недоскажем,
и не докажем
важного.
Странные люди,
странные люди.
Странные люди – странники города.
Стаи взлетают, стаи слетаются – холодно.
И не понять, и не объять круга.
Что же они смотрят так друг на друга.
То ли их разбросало
время по глобусу,
то ли их разметало
поздним автобусом.
Слово последнее,
взгляд, рукопожатия.
Где же ты, где же ты,
странная моя братия.
На фотографиях, в памяти,
в снах и видениях.
Многих встречаю я в городе,
как привидения.
Пашку, и Вовку, и Ленку, и Женьку, и Димку.
Ночью и днем я готовлюсь к тому поединку.
Берегом "Кировки" я поплыву на кораблике,
под парусами березовых листьев, на ялике.
И мне навстречу, с портфелем, набитым конспектами,
выйду я сам, улыбнусь и воскликну: "Поехали!"
И подсадив сам себя на кораблик отчаянья,
сяду за весла и выдохну: "Все", – на прощание.
Провожая сентябрь, соберемся
в круг, вновь.
И друг другу, дай Бог, улыбнемся:
"Привет, любовь!"
Посидим рядом,
обоймем взглядом
каждого,
и недоскажем,
и не докажем
важного.
Странные люди,
странные люди...
|
