Александр Маркман
В несбывшемся романе, как муравей от шахматных фигур,
по клеткам поля брани бежал герой, твердя: "Ко мне Амур!"
От правды рикошетом отскакивала авторская блажь
ко мне, а за сюжетом не поспевал нелепый персонаж -
герой с чужой усмешкой, несбывшийся лишенец и аскет,
случившийся не пешкой, но изначально лишним на доске.
Стремясь к иному благу, фортуну заговаривал одну
так, словно звал дворнягу, лакающую мутную луну.
Туда, где сон, туда, где дым,
туда, где бледный Серафим,
туда, где в каждой слышится струне:
"Амур ко мне, Амур ко мне"
Как бес, который ранен, и руки к недоступному воздел
в несбывшемся романе, в ещё одной трагической звезде,
на чей пурпурный бархат ложились без начала и конца
молитвы патриарха и заклинанья глупого юнца.
О подвигах и славе пекущийся, что раб о животе,
не ты ли мне оставил однажды отражение в воде?
не ты ли шёл, безумец, гармоний светописных не щадя,
по побережьям улиц навстречу голубиным площадям?
Туда, где сон, туда, где дым,
туда, где бледный Серафим,
туда, где в каждой слышится струне:
"Амур ко мне, Амур ко мне" |
