Виктор Шнейдер
Петербург устал от осени,
Возмечтал о манне с неба,
Протянул ладони к просини —
Ловит милостыню снега —
И уже асфальтно-каменной
Кожей снег расплавил.
Я спросил у брата Каина:
Где, мол, брат твой Авель?
"Славный парень, жаль, что пария.
Да и сторож ему, что ли, я?
Говорят, попал в аварию —
Очень грустная история".
И вина недоказуема,
И была ли вовсе?
Что Господь? Пустить слезу ему —
Это снова осень.
И листва, как прежде, желтая,
И зеленая, и красная,
А толпа на Невском плотная,
И усталая, и... разная.
И Васильевские линии
Белизны не сносят.
Глянешь в небо — небо зимнее.
Глянешь в землю — осень.
Но Петербург устал от осени,
Да и я, признаться, тоже —
И тяну ладони к просини:
Мол, помилуй, Боже.
Из перины туч распоротой
Валится и кружит
Белый снег над черным городом
И уходит в лужи.
1991 |
