Сергей Глушков
Нас утешат компетентных комиссий решенья.
Этот факт - эпизод из морских катастроф.
Объяснит все, распишет газетное мненье.
Нас геройством умилят уже неживых моряков.
Разберутся, расписав поминутно, подробно,
Расстараются точки расставить над и.
Назовут всех, опишут душевно и тонко,
Но не скажут, кто крикнуть успел "Корабли!"
Нет подлодки. Натружено вспыхнув, истлела.
Так душа выжигает себя изнутри.
Командира, как сердце свое, уберечь не сумела
И уходит на дно, не узнавши про крик "Корабли!"
Вот уже захлебнулась надежда морской пеной горькой.
Потянуло на дно, как же люди держаться могли?
Спас команду не плот, воскресил из почти уже мертвых
Человеческий крик "Корабли!".
Двадцать прожитых лет в этот крик торжествующий вложит,
Соберет человек все, что в жизни недолгой нашел.
И хотя по уставу моряку не положено - тонет,
Не положено тоже, чтоб в плаваньи с лодки сошел.
Торопясь, будто вечность забвенья конечна
Он за лодкой своей к капитану нырнул,
А потом этот крик несдающейся песней навечно
Станет гимном тому, кто, не спев, утонул.
Не уснуть, я не знаю, за что совесть судит.
В чем она обвиняет меня до зари.
Я закрою глаза, а меня сразу будит
Человеческий крик "Корабли!".
Я закрою глаза, а меня сразу будит
Человеческий крик "Корабли!". |
