Сергей Матвейчук
Мы чай кипятили, травили баланду.
Мы знали, за нами послали шаланду.
Последние дни полевого сезона,
Пол-литра с неразведенной "слезою".
Откуда он вышел, никто не заметил,
Нездешний мужик в полинявшем берете,
И с ним собачонка безвестной породы,
Обычное дело собачьего рода.
Садись, отдохни, по стаканам разлито,
От правды до вымысла двери открыты.
Чужая история, темные нити.
Придумайте что-нибудь или соврите.
Но Север горяч, и - душа нараспашку -
Нетрезвые руки на части тельняшку.
Под нею такая обида синеет,
Что выше любви и что веры сильнее;
И только надежда, шалава, паскуда,
Как верная Жучка, по следу, повсюду.
Уткнется в ладони усталые носом,
Погладь, я с тобою, мы оба матроса.
Мы списаны оба, и путь наш неблизок,
И срок наш недолог, до первого бриза.
До первого взноса, который последний.
Мы знаем дорогу, к чему нам посредник.
Мы делали дело и слышали слово,
От первого редька, а хрен от второго.
И молча ушел. Папироска из мрака
Еще раз мелькнула. Матрос и собака.
Костер догорел, пепел сыпался тальком,
Все тише хрустела прибрежная галька.
А утром геолог рассказывал случай,
Что видел у моря издохшую сучку
И пачку пустую (он лично проверил)
С коротким, горячим названием - "Север".
|
