Игорь Миненков
По капле, по строчке, как взрезанный финкой лимон,
Выдавливать прошлое в первоапрельскую слякоть.
Ты слышишь, девчонка, не смей от бессилия плакать.
Ведь ты поэтесса. А слезы для них - "моветон".
Зубами скрипи, колоти обреченно посуду,
Сведенными пальцами винную пробку сорви.
Ведь самое страшное, что вдохновенье прибудет
Количеством образов сразу же после любви.
Все после, все позже. Когда отпылают пожары
И жаркий полет превратится в обычную жизнь.
Ведь ты поэтесса, а сущность поэта державна.
Так вот, соответствуй, и зла на других не держи.
Блажи, отрекайся... Сознанием день не измерить,
А только в подъезде услышать чужие шаги.
Ведь ты поэтесса, а избранным свойственно верить,
И после, - себя за наличие веры корить.
Запить настоящее бромом приморского пляжа,
Забить настоящее фоном грядущей зари.
Тебе ли не знать, то, что склонность людей к эпатажу
Зависит от уровня опустошенья внутри.
Под солнцем задумчиво плавятся пляжные кресла.
Под тенью навеса рождается легкий сквозняк.
Девчонка, провидица, вздорная дрянь, поэтесса,
Расслабленно тянет из маленькой рюмки коньяк.
Вот так. Потихоньку. Под музыку прошлого века
Пройдут выходные и, может быть, вырвется стих.
На уровне быта мечта одного человека
Становится часто тяжелым ярмом для других.
Семья отобедает. Кто-то помоет посуду,
А кто-то, в запале, начнет городить ерунду.
На уровне быта любой монолог неподсуден,
Пока, постепенно, ни станет, похож на хулу.
В углу прорастает лианами буйная зелень,
Струится по стенам прообраз грядущей строки.
На уровне быта одно лишь присутствие лени
Всегда перевесит свои и чужие грехи.
На уровне быта забыто наличие страха.
Наивная речь обретает стальные края.
На уровне быта перо и простая бумага
Не выглядят больше как главный аспект бытия. |
