Владимир Береснев
Ехали тринадцать черных всадников
На почти невидимых конях.
Вяли георгины в палисадниках,
И ромашки вяли на полях.
И всего лишь в двух шагах от гибели,
На мостках, что в сущности – гнилье,
Женщина, согнувшись в три погибели,
Полоскала в озере белье.
Спешились тринадцать черных всадников
И стоят, молчат на берегу.
Женщина, почувствовав неладное,
Замерла и тоже ни гу-гу.
И не знамо, с дуру ли, со страху ли -
Не успев придумать ничего,
Заслонилась белою рубахою
Муженька - пропойцы своего.
А мужик, хоть был он горький пьяница,
Был в плечах без малого аршин.
Посмотрели на рубаху всадники
И - галопом через камыши.
А мостки гнилые подломилися
И, раскинув крылья-рукава,
Тяжело на воду опустилася
Женщина – здорова и жива.
Долго она охала и ахала,
Собирая в озере белье.
Но уплыли вместе с той рубахою
Те мостки, что в сущности – гнилье.
Дома муж ее побил, как водится –
Кулаком по ребрам от души.
И она, с часок поплакав в горнице,
Новую рубаху села шить... |
