Гиви Чрелашвили
В душных доках Рио-де-Жанейро
Грузчик Педро Оливейро
Де Перейра Зе Геррейро
Пил мадеру за одиннадцать крузейро.
Подошел к нему обиженный Монтейру
Мануэль де Флориано де Рибейру
И потребовал в стакан налить мадеру,
Ибо должен Педро Оливейро
Был ему три с четвертью крузейро.
Пререканий не было в ответ,
Вмиг стакан налит, базара нет.
Слово за слово, за шуткой всходит шутка,
За закруткой следует закрутка,
Вдруг из закутка в одежде жуткой
Лезет грязная худая проститутка.
"Дай глоток, чтоб дрожь в руках моих унять,
Прямо здесь потом меня ты можешь брать."
Педро Оливейро, добрый малый,
Был воистину с душою небывалой,
Он отдал последний ей глоток,
Поимел, но отказать друзьям не смог,
И потом ее имел весь док.
Пять часов взималась плата за похмелье
В атмосфере общего веселья.
То, что нищенка в процессе притязанья,
Словно труп, лежала без сознанья,
А потом очнулась на мгновенье,
Звала маму в остром приступе мученья,
Не имело явного значенья.
Все решили, что она перепила,
Потому что вскоре умерла.
В душных доках Рио-де-Жанейро
Некий Педро Оливейро
Де Перейра Зе Геррейро
Собирал со всех своих друзей крузейро,
А Монтейру вызвался купить мадеру.
Через два часа возник туман,
Было утро, и весь док валялся пьян.
Лишь один Монтейру де Рибейру
Был не пьян, поскольку он не пил,
Потихоньку выливал мадеру,
Чтоб никто его не подловил.
Он единственный в пятичасовой страсти
Отказался принимать участье,
Может потому, что был в летах
И имел проблемы с этим делом,
Только, вспомнив то безжизненное тело,
Он почувствовал религиозный страх.
Через час вовсю запах бензин,
Док пылал, и все сгорели, как один.
В воздухе носился дикий жар,
И смотрел Монтейру на пожар,
После он с возвышенности слез,
Плюнул, развернулся и исчез.
1998 |
