Гиви Чрелашвили
Как древних греков мы с пеленок обожали,
Легенды, мифы их, богов, богинь и нимф!
Бессмертны имена, как буквы на скрижалях,
И хочется порой нам причаститься к ним.
Но где ж тот Аполлон, бренчащий на кифаре,
Уставший от бесстыдств развратных Аонид?
Где греческая жизнь? Да хоть в соседном баре!
Она там и царит, и светит, и блазнит.
Налитые свинцом, пьют глупые Аяксы,
И одолел легко в бильярд циклопа Несс,
А местный Ганимед варганит из "Метаксы"
Убийственную дрянь - "Тройной Пелопоннес",
И рок гремит, как джаз румынского оркестра.
Так это ж Зевс гремит! (Достойный силлогизм!)
Вот к выходу идет вульгарно Клитемнестра,
Должно быть, ждет ее очередной Эгисф.
Вакханка у ручья (вернее, у сортира)
Стыдлива и пьяна, на пышный афедрон
Ее легла рука бывалого сатира,
Который мускулист, настойчив и ядрён.
Идоменей, мой друг, да ты, гляжу, зеваешь!
Пора назад, домой, чрез критский лабиринт
Нью-йоркских автострад, а в Кноссе, как ты знаешь,
Чуть не туда свернул - потом вертись, как винт.
А это кто такой, лучистый, красно-синий,
И воет, как Тифон, и скачет, как кентавр,
Напыщен, как индюк, и горд, как хвост павлиний,
Рога наперевес? Да это ж Минотавр!
Сейчас он нас сожрет, проклятый рогоносец!
Ему-то всё равно кто перед ним стоит:
Мирмидонянин ли, критянин иль аргосец,
Атрид ли, Лаэртид, Тидид или семит.
Как будто обошлось, он прочь себя уносит.
Всему виной Дедал, умелец-обормот!
Построил лабиринт в достопочтимом Кноссе,
Гермес - и тот пути обратно не найдет.
Но ты-то не Гермес и знать дорогу должен,
Так что скачи вперед (дался мне этот бык?),
Ведь завтра нам опять мечи тягать из ножен
И мясо нарезать, чтоб замочить шашлык.
И, как всегда, придут к нам Одиссей-хитрюга,
Страдалец Филоктет и славный Диомед,
Мы будем песни петь, подзуживать друг друга
И ждать, когда решит позвать нас на обед
Погибший Паламед.
17 августа 2005 г.
|
