Кирилл Ривель
Пируя на отеческих гробах,
В одной эпохе, в разных временах,
Где будущее смутно и темно,
И, Господу, пожалуй, все равно –
Москва, Урюпинск или Петергоф...
Дождя ночного музыка без слов
Едва слышна в душе и за окном.
И в доме неожиданно пустом
Ты ощутишь предвестием беды
Молчанье Бога в шелесте воды...
Я сам себе чуть слышно прошепчу:
Ты жизнь прожил. Понять бы только – чью?
Где явь, где сон... рожденье строк в тиши...
Бутылок звон... Элизий для души...
И сонмы теней, призраков в углах
В одной эпохе, в разных временах,
И посыпанье пеплом головы –
Как отличить мне мертвых от живых?
А дождь идёт, как время – невпопад.
И небеса по-прежнему молчат.
За край листа не выйти, не взлететь.
Слова, как птицы попадают в сеть,
И суета рождает пустоту,
И век кричит: Ату его! Ату!
И ты бредёшь сквозь злые города,
Найдя свою дорогу в никуда
Из подворотен темных и пустых,
Из переулков гулких и слепых...
В себе самом найти пытаясь след,
Империи, которой больше нет...
А дождь идет, промокший пилигрим,
Забывший имя и дорогу в Рим,
Бездомный – он скитается в ночи...
С тобою лампа – суррогат свечи,
Что над листком рассеивает тьму...
Лишь Божий глас не слышен никому,
Поскольку рвут иные голоса
И души, и сердца, и небеса.
И дождь ночной смывает плач и смех,
А дудочка уравнивает всех.
1 октября 2004 |
