Александр Розенбаум
Нету клева на реке, поплавки дыбом.
Не берет наживку карп, не идет судак.
На безрыбье, говорят, даже рак - рыба.
Но до первого леща рыбой будет рак.
Растянули бредень, вдруг попадет окунь.
Окунь вкусен и мясист, он - деликатес.
А раки рвут клешнями сеть: "Пусть уйдет! Бог с ним!
Наша речка, наш рыбак, пусть он нас и съест."
И вот на зорьке ясной, не взирая на каприз погоды,
На берегу и в лодках протирают рыбаки свои очки.
Но мутят раки воду, не давая рыбе ходу-ходу.
И без наживки сами-сами лезут-лезут-лезут на крючки.
Лесу бросило в натяг - не зевай, парень.
Подсеки, авось, сидит щука на блесне.
Он подсек, а это рак миру себя дарит.
На безрыбье он сазан и нет его вкусней.
Давно на зорьке ранней не взирая на каприз погоды,
На берегу и в лодках протирают рыбаки свои очки.
Но мутят раки воду, не давая рыбе ходу-ходу.
И без наживки сами-сами лезут-лезут-лезут на крючки.
И горюют мужики, опустив руки.
Спасу нет, хоть в крик кричи. Как же дальше жить?
Легче взять да помереть от тоски да скуки,
Чем клешнявых стервецов плавать научить.
А рыба мечется, пора ей идти на нерест,
Но от ила и песка в жабрах все болит.
Я, ребята, не рыбак, но вот твердо верю,
Что от раков нас спасет только динамит. |
