Владимир Капгер
Этот город - себе не дорог,
Этот город - всему чужбина.
Он стоит, всему свету ворог,
Господином седой равнины
На скрещеньи сибирских трактов
И бездонных ливонских шляхов,
Как бельмо на глазу у панов,
В горле кость у персидских шахов!
Он царит над лесною чудью,
Сущей в мире, подобно зверям,
Одичалой в борьбе за будни,
Онемелой за век безверья.
Что Восток ему и что Запад!
Не постичь, не сыскать ответа.
Как пятою, обутой в лапоть,
Попирает пределы Света?
Славу Киева, стольна града,
Переял он из огня и смерти
И, пройдя через круги ада,
Все ж пронес через семь столетий
Крест святой и державный посох,
Приняв царственною рукою.
Только киевских скоморохов
Зря казнил за Москвой-рекою.
Малы детки спасли обрубки
Четвертованных скоморошин.
Может, Господом потому-то
Этот город все ж не был брошен?
Но уж русичам не до смеха
Под чугунной его десницей!
В невеселых своих потехах
Стал он притчей во всех языцех!
Наготове всегда оглобля.
Русь стоит, преклонив колени,
Но глядит-таки исподлобья
Сиволапое сучье племя!
Серой, выцветшею толпою
За запретной чертой томится
И голодной своей любовью
Пожирает сию блудницу!
Вот он, город, в закате алый,
В озареньи кровавозвездном,
Возлежит, словно зверь усталый,
Но очнуться ему не поздно!
И влекут по заставам ветры
Из грядущих времен бездонных
То ли отсветы фейерверков,
То ли пеплы Армагеддона!
1989 |
