Неприметный, словно атом,
нашей Родины гонец,
я иду по этим Штатам,
загнивающим вконец.
Я иду, глазею в оба,
стены трогаю рукой...
Небоскребы, небоскребы -
а я маленький такой.
Я шагаю, рот разинув,
их гниение кляня.
Магазины, магазины
наступают на меня.
Все сверкает, как под лаком,
только мне оно на кой:
мне ж валюты кот наплакал -
я ведь маленький такой.
Лишь приехал в этот город,
услыхал коварный писк:
не желал бы сэр Егоров
записать в Нью-Йорке диск?
Сэр бледнеет, сэр немеет.
сэр теряет свой покой:
сэр ведь сам решить не смеет -
он ведь маленький такой.
В буржуазном этом рае,
где все курят анашу,
я остаться не желаю,
но обратно не спешу.
В буржуазной этой дали
мне б еще денек-другой
кабы дали! Да не дали -
я ведь маленький такой.
Ровно в девять завтра в среду,
словно недозрелый плод,
унесет меня отседа
наш родной "Аэрофлот".
Сяду дома у окна я
и подумаю с тоской:
широка страна родная -
а я маленький такой...
январь 1988,
Нью-Йорк |
