Кирилл Ривель
Здесь нет ничего. Только ветер и ночь предзимняя,
Где редкие огоньки лишь сгущают тьму...
Вздохнув во мгле, волна, словно жизнь недлинная,
Скользнув вдоль борта прокатится за корму...
Проходим Ла-Манш. Только ветер и мгла промозглая,
Где воздух соленой влагой пронизан весь...
Набухшие паруса, небеса беззвездные
Меж сушей и морем... выходит, что дом твой - здесь!
Вновь сменится вахта, штурвал заскрипит размеренно.
Четыре двойных прокатятся над водой...
И, кажется, можно всю жизнь прожить без берега, -
Живут же без моря, не хуже, чем мы с тобой!
Здесь нет ничего... но, ведь это, дружище, временно:
"На румбе - двести!" и скоро блаженный юг,
где солнца, тепла и синих небес - немерено,
где порт Лас-Пальмас, нас встретит, как лучший друг!
А друг - это пляжи, "Фунтадор", бананы гроздьями,
И ультрамарин Океана, и крепкий ром!...
И мы позабудем предзимнюю ночь промозглую,
И вздохи волны невидимой за бортом...
... Кончается всё. Нас потянет к другому берегу,
Где нет ничего, кроме длинной, как век зимы...
Увы, мой друг - относительно всё, что временно,
И даже дом, которому мы нужны.
Но вот, вопрос: где, в какой на сегодня гавани
Очаг и кров, та земля, что зовёшь своей? -
Себе самому я задал в последнем плаванье,
Предзимней ночью, поднявшись на влажный рей...
Поднялся не по авралу, главу повинную
Подставив ветру, и слушая, как вода
Вздыхая во мгле волной, словно жизнь недлинная,
Скользнув вдоль борта прокатится в Никуда!
10 октября 2002 |