Андрей Земсков
За рекой петухи первые поют,
Облетает в садах жёлтая листва.
Облетев, за любовь давнюю мою
Обрекла на беду душу голова.
Обрекла на кабак. Сроку для кого
Тридцать лет – пустяки, а для меня – вся жизнь.
Эх, судьба! Мне теперь надо одного –
Свою песню, как храм, на века сложить.
Золотая голова ты, хмельная,
Под её рукой была хороша.
А теперь тебя ласкает другая,
И по родине тоскует душа.
В кабаках на Руси коромыслом дым,
Да цыганский распев сыплет серебро.
А моя голова звоном золотым
Наполняется, как молоком ведро.
Я-то помню туман в поле за рекой
И большие глаза той, что по ночам
Изводила меня скользкою строкой, -
И по звёздам я бил, словно по свечам.
Золотая голова ты, хмельная,
Под её рукой была хороша.
А теперь тебя ласкает другая,
И по родине тоскует душа.
Сроду я не носил меховых манто,
Лишь цилиндр иногда – хулиганский раж.
Мне убийца-чекист ближе, чем вон тот
Заграничный магнат – чистенький торгаш.
Ты скажи, господин, - что такое тиф?
Как мамане кормить пятерых ребят,
Если батька с войны не сумел прийти,
А в селе всё подмёл красный продотряд?
А на красной земле не сыскать Христа...
Все под бесом, и я всё сильней бешусь.
Проведите меня в пугачёвский стан, -
Я на плахе его кровью распишусь!
Золотая голова ты, хмельная,
Под её рукой была хороша.
А теперь тебя ласкает другая,
И по родине тоскует душа.
Над застывшей рекой развели мосты.
Этот город чужой. Что мне нужно здесь?
Хлещут по облакам шпили, как хлысты.
Дай мне, Боже, ещё стих насущный днесь!..
Сентябрь 2005.
|
