Александр Левин
"...С свинцом в груди и с жаждой мести..."
"И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той..."
(Лермонтов)
Человек лежит на стуле
между волком и собакой,
между пятым и двадцатым,
от забора до обеда.
У него болят ботинки,
у него в груди прореха,
где должна быть жажда мести,
волосатой и ужасной.
Он лежит, как труп знакомый,
завернувшись в одеяло,
и глядит невыразимо
то налево, то на небо.
Как налево – так вздыхает,
песнь, однако, не заводит.
Как на небо – умолкает.
Даже не бежит за пивом. (*)
Ничего-то он не пляшет,
ничего-то не танцует,
и от сладостных напевов
в нем ничто не шевельнется. (**)
А какие тут напевы!
Ох, и сладкие какие!
Вам никто таких напевов
в целом мире не сыграет!
А и девы тут какие!
Ох, и славные какие!
А ему оно не надо –
у него болят ботинки.
А в ботинках тоже ноги.
А в спине такие штуки,
чем приделывают ноги. (***)
И в душе такие штуки,
у которых нет названья, –
все болят одновременно.
Что же он лежит на стуле?
Что он к доктору не едет
через снежные дороги?
Не поет про это песен?
Как вообще лежат на стуле?
Почему это – на стуле?
Автор этого не знает.
Автор знает только то, что
тошно жить на белом свете,
всюду край и нет спасенья:
за бочок тебя укусят
серый волк, пришедший слева,
черный пес, лежащий справа,
красный лев, летящий сверху
наподобье вертолета.
Автор знает также то, что
нету жизни человеку
между пятым и двадцатым
и в обратном направленье.
Нету смысла шевелиться,
нету правды, нету счастья,
нету даже жажды мести,
вот какая незадача...
--------------------------------------------
* вариант – Даже не идет играть в баскетбол.
** вариант – И смычком черноголосым
Все не водит и не водит.
*** вариант – Чем приделывают крылья.
В ночь с 22 на 23 января 2001 |
