Юрий Нестеренко
С утра у тирана нынче хандра, с утра тоскует тиран.
А все оттого, что он пил вчера с послами далеких стран.
Дворцовый прием, парадный обед, упрятана в ножны сталь,
Лощеный паркет, трофеи побед, мундиры, кресты, хрусталь.
И пусть за окном и холод, и дождь, и ветер со всех сторон,
Народ говорит - да здравствует вождь, и здравствовать должен он.
Поди заслужи такие слова, сгубив миллионы душ!
А нынче с утра болит голова, и в голову лезет чушь.
А как хорошо все было вчера, все пело хвалу властям,
Всю щедрость души, всю роскошь двора тиран предлагал гостям.
И как невзначай, случайно совсем, печатали шаг войска!
И этот намек понятен был всем, а нынче тоска, тоска.
И речи вились узором похвал, и даже тиран свой тост
Поднял за народ, который призвал его на высокий пост.
Истратив набор напыщенных слов, он выпил и закусил...
И в этом момент один из послов о сыне его спросил.
Как будто не строил козни в уме, как будто не знал, забыл
Про шелковый шнур, которым во тьме мальчишка удавлен был.
Ах, эти послы такие ослы, и несть им, ослам, числа,
И взгляды черны, как будто стволы...Лишь шутка шута спасла.
И был позабыт досадный момент. Мальчишка дурак, бунтарь,
Такой же, как все, простой элемент, положенный на алтарь.
На то и даны святые права, а вождь и отец - одно...
А что поутру болит голова - виною тому вино.
Болит голова, и хочется лечь, желудок не рад куску...
Кого бы казнить, кого бы упечь, чтоб только прогнать тоску!
Ах, чем бы пронять лощеных господ, ах, чем бы развлечь народ -
Не то объявить крестовый поход, не то запретить фокстрот.
Великая власть, высокая честь - ах, это не мед, а яд.
В лицо похвалы и низкая лесть, а в спину - угрюмый взгляд.
И как ни казни, и как ни сажай, повсюду грозит беда,
И как ни гони врагов за Можай, они за спиной всегда.
И стонет тиран, как раненый зверь, прижавши ладонь к виску,
И в страхе весь двор гадает теперь, на ком он сорвет тоску.
Ах, глупый посол, хотел досадить! Хватает и так проблем!
А совесть владык не нужно будить - спокойнее будет всем...
1996 |
