Денис Рыжов
Я был спокоен за себя -
мне кудри нежно теребя,
подружки плакали, любя,
и я им улыбался.
Но вся дворовая родня
обиду грела на меня.
Не проходило даже дня,
чтоб с кем-то не подрался.
...И раз Витёк с СИЗО убёг.
Он был мой давний корешок,
Ему маячил потолок -
он за меня вступился,
А я ему: "Не надо, Вить,
хорош, братан, кончай дурить,
я разберусь, я не сердит,
а ты, друг, засветился".
Его я прятал года два...
Нам было тяжело сперва
и с Витькиного баловства
нас этот мир калечил,
и барышни забыли нас:
какой был рост, какой цвет глаз.
Мы пили воду, а не квас
и с кем-то ждали встречи.
И вот под вечер, раз в январь,
пришёл один - тут не зевай,
он только шепчет: "Наливай",
а сам на дверь косится.
Тут вздрогнул, дверь пошла на слом,
мы заметались за столом -
вломились пятеро с "веслом" -
знакомые всё лица.
Один серьёзный капитан
"волыну" медленно достал,
а мой друган, а мой братан
за горло взял бутылку,
потом разбил её об стол
и к капитану подошёл,
но бросил "розочку" на пол
и пулю взял затылком.
Он выпал мёртвый на паркет -
такой он вытащил билет,
а фраер ухмылялся вслед,
когда я шёл к машине.
Ну, что же, падла, сука, волк,
я в драках понимаю толк,
но обломался и умолк,
и, сев, примёрз к кабине... |
