Всеслав Дьяконов
Вот и март - снова лужи блестят по дорогам,
Снова грязь, и под крышами гомон синиц.
А мне хочется вновь выпить кружку горячего грога
В позабытой таверне на стыке морей и границ.
Я окликну безусого, страшно довольного юнгу,
Мы пройдем по причалам, где доски скрипят тяжело,
И я тихо скажу: "Знаешь, братец, а ветер ведь с юга!
И чего нас с тобой на зимовку сюда занесло?!
Мы устали от шхуны и нам захотелось на берег,
Мы примерзли в порту, испугавшись осенних штормов..."
Я вокруг оглянусь. И услышу: "Ну что же вы, Беринг?"
И увижу облезлые серые лица домов.
И заплачет визгливо какая-то пьяная скрипка,
В кабаках снова льется по кружкам вино или ром...
И земля покачнется, и станет тревожной и зыбкой...
Может быть, так и надо, авось, мы и так проживем?
Может быть, так и надо, к чему нам мечтать о другом!
Ветер шляпу сорвет, и волна, развернувшись, как веер,
Разобьется о мол, пьяный шум кабаков заглушив,
Это значит - пора! Нам пора! Мы уходим на Север,
Унося в себе точку скрещенья морей и души.
Эй, свистать всех наверх! Нам пора, мы уходим на Север,
Унося в себе точку скрещенья морей и души!
март 1990 |
