Геннадий Жуков
В степи цимбалы кочевали и навевали суховей,
Среди сатиновых полей две флейты в бубне ночевали,
Светало, и запели спички, и распустили языки,
Когда заначка и две нычки сошлись в течении реки...
Твой мир пьянит, как цинандали,
И я гляжу в проем дверей :
Что мыслить мне в твоей печали,
Что мыслить в радости твоей?
Здесь, по ту сторону проема,
Мой странный мир, где я живу.
Здесь все не так, здесь все знакомо,
Все ясно, зримо, наяву.
Здесь в джунглях каменных кочуют цветы и навевают сплин.
Среди желтеющих маслин птенцы в наушниках ночуют.
Светает, запевает ящик и распускает дребедень,
И старый пень заначки тащит, и нычки ищет старый пень...
Ты подойди, ты сбрось сандалии,
Смотри сюда - в проем дверей.
Что мыслишь ты в моей печали?
Что мыслишь в радости моей?
Как мы смешны... Нам нужен третий.
Пойдем гулять в его проем -
Что мыслить радостью на свете,
Над чем печалиться вдвоем?
Здесь суетятся горожане, ночник желтеет на стене,
Спят дети на одном диване и сказки слушают во сне.
Светает. Хриплый репродуктор завел чухню свою чуть свет.
Портвейн из гниловатых фруктов. И где-то есть пять сигарет.
О как же шаток, ирреален
И зыбок мир в его дому...
И он отменно не печален,
Хоть нету радости ему. |
