...Как я любила в детстве вечерами
сидеть над догорающим костром,
вдыхать древесный дым
и ощущать
невидимое глазу шевеленье
веселых угольков на серебристой
перине остывающей золы...
И, словно заколдована мерцаньем,
волшебной музыкой и пляской огоньков,
их шелестом и жаром,
я все выше
над теплою землею поднималась
и. наконец, парила в вышине,
подобно птице...
С высоты такой
Глядела я на землю восхищенно, –
и –
город расстилался подо мною,
чудесный, крохотный,
вечерний город,
с домами, площадями, фонарями,
с мигающими фарами машин,
снующих по извилистым дорогам
замысловатых улочек.
В домах
сверкали люстры – ярко,
ярко, ярко!
И этот свет
из тысячи окошек
выплескивался розовой волной
наружу.
И, конечно, слышен был
шумок,
далекий гул, - его, пожалуй,
ни с чем другим не спутаешь, -
призывный
звук суеты вечерней городской...
И трепетала детская душа
над этим чудом:
то оберегая
его от ветра или от дождя,
то сладкий, дерзкий помысел лелея –
всего лишь парой пригоршней воды
в секунду погасить мерцанье жизни...
Как ярко это вспомнилось теперь,
когда иллюминатор,
словно рыба,
вдруг вынырнул из облака.
Теперь,
когда из-под блестящего крыла,
как гаснущий костер,
вдруг выплыл город,
мой город, что из камня и стекла!
Большое огненное существо
так беспокойно спит,
так нервно дышит,
что хочется рукой погладить крыши
и приголубить хочется
его... |
