Владимир Самойлович
Бытие при таланте непросто с любой стороны –
Изнутри ли, снаружи... Рифмуя вразнос и на вырост,
Он живёт в одиночку. Понятия искажены.
След извилист.
Относительно сущего здесь и сейчас – издаля,
Аполлоном с Олимпа – не меньше – взирает уныло
На пустую возню ноосферы планеты Земля
Подле мыла,
Керосина и спичек. Ему ни к чему суета,
Потому, что – служение муз... и вообще – до того ли?
То ли дело – на кресле, задумчиво гладя кота,
Алкоголя
Соразмерно приняв, углубиться в развитие тем,
Ароматно дымя, завести разработку сюжета.
Бытие при таланте чревато, наверное, тем,
Чего нету:
Ни коня, ни прекрасного принца, ни даже надежд.
Одичалый Пегас, а на нём – окрылённый бездельник.
О, привычная лямка житья без игры, без одежд
И без денег!
В ожидании часа червей формируется блеф
О судьбе, о служении музы служителю слова,
О причине всему – в семантической общности треф
И трефного.
Что – то гонит его, словно мяч, от стены до стены,
Кто – то метит его, словно шельму – случайно, играя,
Кто – то шепчет ему, что – невнятно, но явно слышны
Змеи рая.
Да простится безумцу его непомерная спесь!
Да зачтётся спесивцу в активы природа безумий!
И сума! И тюрьма. И табличка под окнами: "Здесь
Жил и умер..."
12.03.2002 |
