В тупике, в переулке без адреса,
Без прописки, с просроченным паспортом
В сотый раз прокляну того аиста,
Что меня откопал в небе пасмурном.
На мансарде, что снял у полковника,
Закушу молоко черствой корочкой,
Завалюсь на ребро подоконника,
И таращусь на ночь через форточку.
А в окне виден шпиль Петропавловки,
Блик луны – какофония дикая.
А внизу шум ночной забегаловки.
Жизнь, как Янус, ужасно двуликая.
В телогрейку зароюсь от холода
И иконку на гвоздик повешу я.
Пожурю бессердечного Воланда,
Что не спас для нас брата Иешуа.
Но – холодно от подоконника.
И кто полюбит меня, не-покойника,
Кто услышит меня, молчащего,
Кто обгонит меня, стоящего?
Я по жизни – буксующий в осени
И живущий по правилам до семи.
Не умеющий влиться в кипящее племя,
Нутром ощущаю – кончается время.
А когда время устанет, не сдвинется,
Когда жизнь станет высохшей мыльницей,
Когда вечность покроется плесенью –
Вдох на выдохе сдохнет, став песнею!..
Вот так, вот так!
Что посеешь, то продашь.
Вот так, вот так!
Кончен шабаш – всему шабаш.
Вот так, вот так!
Вот вам ваш, ваш похоронный марш! |
