Татьяна Воробьева
Какой сегодня странный снег
Кружится над столицей –
И в запорошенном окне
Не засветить огня.
И чей маячит силуэт
С мимозою в петлице,
Под шаловливый звон монет
Приветствуя меня?
Знакомый вешний шепоток
И голова седая.
И резкость фраз, и нервность рук,
Небритость впалых щёк.
Как вы ошиблись, видит Бог,
Ошиблись, я другая!
И вы, мой мастер, далеки.
Век нынешний жесток.
Всю ночь в печи ты ворошил
Горящие тетради,
Жил столько лет и всё не жил,
Спешил – чего бы ради?
И плачет женщина твоя,
И спит Ершалаим,
Ершалаим, Ершалаим,
Ну что мне делать с ним?
Снегами забинтован двор
И кто-то в дверь стучится...
Пилат объявит приговор:
Иешуа, как птица,
Повиснет на семи ветрах,
Над временем своим.
И, самый страшный грех назвав,
Простит Ершалаим.
Но почему же до сих пор
Прощения не ищем?
И сеем тьму, и копим сор,
И нож – за голенищем?
Забыв, что в нашем сердце град
Сокрыт обетованный.
Но мастер – ты же и Пилат,
А Маргарита – Анна!
Какой сегодня странный снег
Кружится над столицей –
И в запорошенном окне
Не засветить огня.
И чей маячит силуэт
С мимозою в петлице,
Под шаловливый звон монет
Приветствуя меня?
(13 октября 2006)
|
