Владимир Высоцкий
Целуя знамя, пропыленный шелк,
И выплюнув в отчаяньи протезы,
Фельдмаршал звал: "Вперед, мой славный полк,
Презрите смерть, мои головорезы".
И смятыми знаменами горды,
Воспламенены талантливою речью,
Расталкивая спины и зады,
Они стремились в первые ряды
И первыми ложились под картечью.
Хитрец и тот, который не был смел,
Не пожелав платить такую цену,
Полз в задний ряд, но там не уцелел,
Его свои же брали на прицел
И в спину убивали за измену.
Сегодня каждый третий без сапог,
Но после битвы заживут, как крезы.
Прекрасный полк, надежный, верный полк,
Отборные в полку головорезы.
А третьи и средь битвы и бады
Старались сохранить и грудь, и спину,
Не выходя ни в первые ряды,
Ни в задние, но как из-за еды,
Дрались за золотую середину.
Они напишут толстые труды
И будут гибнуть в рамах на картине,
Те, кто не вышли в первые ряды,
Но не были и сзади, и горды,
Что честно прозябали в середине.
Уже трубач без почестей умолк,
Не слышно меди, тише звон железа.
Разбит и смят надежный, верный полк,
В котором сплошь одни головорезы.
Но нет, им честь знамен не запятнать,
Дышал фельдмаршал весело и ровно.
Чтоб их в глазах потомков оправдать,
Он молвил: "Кто-то должен умирать,
А кто-то должен гибнуть, безусловно".
Пусть нет звезды тусклее, чем у них,
Уверенно дотянут до кончины,
Скрываясь за отчаянных и злых
Последний ряд оставив для других,
Уверенные люди середины.
В грязь втоптаны знамена, грязный шелк,
Фельдмаршальские жезлы и протезы.
Ах, славный полк, да был ли славный полк,
В котором сплошь одни головорезы? |
