Юрий Панюшкин
Королевством, не то чтобы очень большим,
Правил мудрый король двадцать лет с небольшим.
Не бесился зазря, не кичился венцом,
И его - за глаза - называли "отцом".
Но недаром беда где-то рядом живет
(Это не ерунда - если "крутит" живот!).
Третьи сутки король на горшке - как прирос,
И терзает его то запор, то понос...
Нет ни мочи, ни сил, настроение - ноль,
И тогда объявил общий траур король.
Пташки божьи замолкли в садах у него,
Только птицам свободным лесным что с того!
Ай-яй-яй, стыд и срам, и вселенская хмарь -
Королю возражает, порхатая тварь!
Изловчились, поймали - и в общую клеть,
Но и там продолжали пернатые петь.
Что им клеть, что им плеть - лишь глупцу не понять:
Если птицам не петь - значит курам летать...
Королевский Совет порешил, стало быть,
Королю дать совет, как, мол, с птицами быть:
Крылья-де обкорнать - перестанут летать...
А не станут летать - так о чем щебетать?
Но не зря короля прозывали "отцом",
Он промолвил со скорбно-усталым лицом:
"Птицу крыльев лишать - это, право, садизм", -
И пошел получать дозу импортных клизм.
Королевский Совет внял величью ума -
В королевстве калек и без этого тьма.
Потому-то с тех пор милосердной рукой
Рубит крылья топор только вместе с башкой...
1983 |
