Новелла Матвеева
Солнце осеннее нежаще
Греет гряду облаков:
Это моржовое лежбище,
Пастбище дымных быков.
Гибкого моря волна,
Осыпи дюн безучастные,
Сосны до окиси красные,
Медные дозелена...
Между пеньками сосновыми
Позднее солнце ловлю.
...И без основ, и с основами -
Чайки кричат...Я люблю
В море их блеск меловой,
В воздухе лапки сафьянные,
Тонкие вопли стеклянные,
Крылья, как сабельный бой.
Нитями, стружками, пробами
Цеха, не то - кустаря, -
Нет! - ремешками для обуви,
Лавкою чеботаря
Водоросли рядком
Вдоль побережья расстелены, -
Тонким песком приметелены,
Выбелены ветерком.
Знаю, что все это кружево -
Моря кушак вырезной,
Творчество волн перетруженных -
Смоет такой же волной.
(Что ей простая трава!
Надо стихиям прожорливым,
Чтобы скрипели под жерновом
Только шедевры: едва
От ювелира, от резчика,
От живописца картин...)
Вот только первая трещинка
В береге; только один
Сдвиг на песке водяной, -
А уже с моря опознаны
Блудные травы...
И позваны
Страшной морской глубиной.
Весь этот ворох: соломки,
Лыка, подошвенных швов -
Зыбким хозяйством паломника
Стронуться с места готов...
(Шнур, переплет, перехват -
Смутный прообраз сандалии...
Что-то от пройденной дали,
Всё - от позвавшей назад. )
И в тишине разговорчивой
Слышу я голос немой
(С моря - такой неразборчивый!):
"Странницы-травы! Домой!"
Словно питомцев своих
Мать позвала бесприютная...
Может быть, я сухопутная,
Вот мне и страшно за них? |
